На серьёзный разговор мы пригласили также ректора СГМУ и главного врача областной больницы

В редакцию 29.RU впервые пришли ректор СГМУ и главный врач областной больницы. Министр здравоохранения региона общался с нами в режиме видеосвязи

Мы достаточно писали о здравоохранении и не меньше видели ваших комментариев к нашим текстам, чтобы сделать честный вывод: проблема номер один в регионе — доступность и качество медицины. Почему регион занимает первое место в рейтинге по онкозаболеваемости, а некоторые северяне собирают средства на лечение в Сети всем миром? Почему в глубинке нет врачей, да и в городе порой не быстро попадёшь к нужному специалисту? Как наши медики боролись с коронавирусом и удалось ли им сберечь своё здоровье?

Когда все нуждающиеся смогут получить необходимую плановую помощь и какие пациенты в приоритете, пока в России пандемия? На что пошли миллионы для борьбы с коронавирусом?

Об этом и не только мы спросили главу Минздрава Антона Карпунова, главврача областной больницы Игоря Петчина и ректора СГМУ Любовь Горбатову в прямом эфире. В этом материале мы уместили полтора часа беседы в удобном формате карточек с анонсами интересных вам тем слева.

Показать предыдущие

1

Сколько денег потратили на Архангельскую областную больницу для борьбы с COVID-19

Архангельской областной клинической больнице под вызовы пандемии пришлось подстраиваться всерьез — на это были выделены порядка 50 млн рублей. Как на эти средства готовили больницу, рассказал ее главный врач Игорь Петчин.

Игорь Петчин работает в должности главврача Архангельской областной клинической больницы с декабря 2012 года. Он окончил лечебный факультет Архангельской государственной медицинской академии (ныне — СГМУ) в 1997 году. Начал свой профессиональный путь врачом-хирургом в Сысольской ЦРБ Республики Коми. Позднее работал в Первой городской клинической больнице Архангельска, в департаменте здравоохранения, был главным врачом Архангельского центра лечебной физкультуры и спортивной медицины.

— Выделен был большой объем финансовых средств, практически 50 миллионов рублей, которые были направлены на проведение ремонтов: косметических ремонтных работ, проведение кислорода практически во все палаты, газификацию помещений и организацию шлюзов для разделения так называемых «красных» и «зеленых» зон. Практически строители работали в 3–4 смены, за двухнедельный период мы привели в порядок очень большое, огромное количество площадей для того, чтобы можно было принять наших пациентов, — говорит Игорь Петчин. — Переподготовку в больнице прошли 1100 человек: 400 врачей и порядка 700 представителей среднего персонала.

В больнице нужно было развести потоки пациентов, создать шлюзовые системы, обеспечить кислородом койки для приема больных. Подобные действия, но в меньших объемах потом предпринимались в Няндомской и Вельской ЦРБ, в Котласской ЦГБ.

Кстати, областная больница была одной из первых, где по случаям заболевания персонала проводилось эпидрасследование — там заболела медсестра. Это было в конце апреля. В тот момент эпидрасследование шло и в Архангельской городской клинической больнице № 6 — как раз из-за диагноза упомянутой медсестры. Также расследование шло в Архангельской психиатрической больнице.

Как сообщил в беседе Игорь Петчин, с марта порядка 100 сотрудников областной больницы, включая не только медперсонал, заболели коронавирусом.

2

Сколько коек и какого профиля открыли в области для лечения COVID-19

По словам главы Минздрава региона Антона Карпунова, изначально перед министерством стояла задача открыть 546 коек на территории Архангельской области. Для этого требовалось провести в больницы дополнительное оборудование, так как обычно необходимости в таком количестве коек с кислородной поддержкой и реанимационных коек, нет.

Антон Карпунов — министр здравоохранения Архангельской области. В должности с 2016 года. Окончил педиатрический факультет Архангельскую государственную медицинскую академию (ныне — СГМУ) в 1998 году. Интернатуру проходил в родильном отделении областной больницы, а после работал врачом-гинекологом в Уйме. В 2002 году начала работать в областном онкодиспансере, где за 8 лет дослужился до руководителя. С 2010 по 2015 год был главврачом Ненецкой окружной больницы. Кандидат медицинских наук.

— Эти койки делились на несколько: без кислорода, с кислородной поддержкой и койки фактически реанимационного профиля. Для того чтобы открыть койки реанимационного профиля, с кислородной поддержкой, нужно в палатах осуществить разгонку кислорода. В обычной гражданской мирной жизни в среднем от 5 до 10% коек обеспечены кислородом. Учитывая, что мы столкнулись с очень необычной инфекцией и одной из ведущих методик была кислородная терапия или искусственная вентиляция легких, у нас была задача развернуть койки в 75% случаев такие, которые обеспечены кислородом, — пояснил Антон Карпунов.

В сумме для инфекционных больных в регионе должны были подготовить 916 коек.

3

На что в Минздраве выделили миллионы для борьбы с коронавирусом

Антон Карпунов рассказал, на какие работы в медицинских организациях выделялось больше всего средств на подготовку и борьбу с пандемией коронавируса:

• средства индивидуальной защиты (от 210 млн рублей в месяц на пике пандемии при 150–170 млн в год в обычное время);
• строительно-ремонтные работы (подведение кислорода в палаты, косметические ремонты, перепрофилирование отделений);
• выплаты медикам за работу с COVID-19;
• лекарственные средства;
• медицинское оборудование.

— В части диагностики непосредственно самих заболеваний дыхательной системы, связанных с COVID-19, у нас до сентября окончательно будет установлено дополнительно 5 компьютерных томографов для того, чтобы на уровне догоспитальном и внутригоспитальном обеспечить диагностику заболеваний, связанных с дыхательной системой, в частности с COVID-19. У нас работали 7 лабораторий ПЦР, которые никогда не были рассчитаны и запланированы под такой объем выполнения ПЦР-реакций. Мы провели анализ, доложили в правительство. Правительство выделило средства, и мы практически уже с мая до сегодняшнего дня половину лабораторий перепрофилировали. Это позволит в одних лабораториях в 3 раза увеличить оборот, а в других — до 6 раз. К сентябрю 7 лабораторий уже получат необходимое оборудование, — пояснил министр здравоохранения региона.

4

Добровольно или принудительно: как работали студенты с больными с COVID-19

О работе студентов, ординаторов и волонтеров в коронавирусных условиях рассказала ректор СГМУ Любовь Горбатова. По ее словам, все студенты, которые работали или проходили практику в лечебных учреждениях в период пандемии, подписывали добровольное информированное согласие. Принудительно на такую работу студентов не отправляли, отмечает ректор СГМУ. Прежде чем выходить для работы с пациентами с COVID-19, они должны предоставить информацию о том, могут ли они делать это по состоянию здоровья.

Любовь Горбатова — ректор СГМУ с 2012 года. Выпускница стоматологического факультета Архангельской государственной медицинской академии 1983 года. Интернатуру проходила в Вологодской области, позднее занималась научной деятельностью. В 2012 году присвоено звание профессора кафедры стоматологии детского возраста. С 2006 года по настоящее время — заведующая кафедрой стоматологии детского возраста.

— Они безусловно должны были понимать ответственность в отношении своего здоровья, то есть не всех студентов можно было направить на работу в ковидные центры или даже просто в лечебные учреждения, потому что есть среди студентов те, у кого есть хронические заболевания легких в том числе, хронические заболевания почек — и им просто противопоказано участие в лечебной деятельности в таких условиях. Поэтому добровольное информированное согласие подписывалось теми, кто изъявил желание, но они обязательно должны были предоставить информацию о том, могут ли они по состоянию здоровья работать или нет.

Заболевших среди ребят, которые отправились работать в «красные» зоны, было минимальное количество — все они выздоровели.

5

Как получить медпомощь нековидного профиля

Плановая медицинская помощь была отложена в связи с эпидемиологической ситуацией по регламенту федерального Минздрава. Мы спросили у министра, что делать людям, которые рассчитывают не на скорую помощь или неотложку, а на внимание узкопрофильного специалиста.

— Плановая амбулаторная помощь и помощь в условиях дневного стационара и круглосуточного стационара не оказываются, за исключением случаев, когда хронические заболевания, находящиеся в ожидании плановой медицинской помощи, получают клинические проявления, угрожающие обострением или даже ухудшением состояния или неблагоприятным исходом. Вакцинация в регионе была приостановлена полностью, — ответил министр.

Выделены группы заболеваний, при которых состояние пациентов, если на долгий период времени помощь отложить, ухудшится: это онкологические заболевания и заболевания, связанные с сердечно-сосудистой и эндокринной системой (а также находящиеся на диализе пациенты, это процесс искусственного выведения продуктов жизнедеятельности и избыточной жидкости из организма. — Прим. ред.).

— Те пациенты, которые могли получать помощь вне онкодиспансера и вне стационара, получали помощь на дому. Для тех, кто нуждался в госпитализации, мы проводили дополнительные ограничительные мероприятия, которые позволяли всё-таки принять пациентов в отделения. Пациентов, конечно же, было меньше, чем обычно, но они эту помощь получали. Так, фактически до стадии плато онкодиспансер доработал в обычном режиме. Они только в самом конце тремя отделениями встали на карантин. У них за весь период всего на 11% меньше оказано медицинской помощи даже по химиотерапии, чем было оказано в предыдущие года, — комментирует глава регионального Минздрава Антон Карпунов.

Поликлиники продолжали работать в режиме вызова врача на дом. В них ввели шлюзы для разграничения потоков пациентов с разной симптоматикой, посты контроля:

— В случае высоких рисков врач принимал решение, не связанное с какими-либо ограничениями. Таких примеров достаточно много: и с областной больницей, и с городскими больницами отрабатывали, когда из поликлиники пациентов направляли либо перевозкой медицинской, либо с помощью бригад скорой помощи.

6

Санавиация в период пандемии: в каких случаях и сколько это стоит

С марта в Архангельск вывезли 25 пациентов из муниципальных образований Архангельской области. Делалось это только в тех случаях, когда оказать помощь на месте было невозможно, так как один только рейс борта санавиации туда-обратно обходится в 600–700 тысяч рублей.

— При необходимости, если не было возможности оказать помощь в том или ином муниципальном образовании, использовались силы и средства санавиации. Для этого были приобретены специальные боксы для транспортировки пациентов с COVID-19, используя их, используя силы санавиации, то есть борт Ми-8 или Л-410, эти пациенты эвакуировались в Архангельскую областную клиническую больницу. С марта было эвакуировано 25 пациентов с подтвержденным заболеванием COVID–19, все они прошли успешно лечение в условиях центра инфекционных болезней областной клинической больницы и выписаны, — рассказал глава областной больницы Игорь Петчин.

7

Сколько медучреждений региона не избежали карантина

По словам Антона Карпунова, карантинными ограничениями за период пандемии были охвачены чуть более 10 медучреждений области: это в том числе Медцентр имени Семашко, областная больница, городские больницы № 6 и 7, Архангельская клиническая психиатрическая больница, Коношская ЦРБ. Приводим его слова о том, как, по его мнению, удалось избежать более глобальных последствий:

— На самом деле эти ограничительные мероприятия, своевременная реакция на шлюзовость, разделение потоков, температурный режим, опрос на входе — всё это дало свой результат. Внутри лечебных учреждений те карантины, которые были наложены, практически были такими безысходными. Можно перестать очно обучать детей и перейти на заочное образование, тем самым предупредить вспышку в школе, но нельзя совсем закрыть поликлинику или областную больницу и запретить туда приходить пациентам. Более того, особенности инфекции таковы, что в ряде случаев человек мог не знать, что он инфицирован или опасен как инфекционный агент и может распространять инфекцию. Поэтому здесь мы были заложниками ситуации.

8

Почему тесты на COVID-19 делали не всем

Герои наших публикаций рассказывали, что не всегда могли получить возможность сдать тест на коронавирус, даже имея к этому, кажется, все показания. Министр здравоохранения объясняет, какими правилами руководствуются ведомства, когда назначают или не назначают тестирование:

— Относясь правильно к имеющимся ресурсам, федеральный минздрав принял определенные решения — это 198 приказ и временный перечень мероприятий, которые проводятся при эпидемии. Роспотребнадзор издавал постановление главного санитарного врача, который прикладывал свои поручения. Так, были определены категории, которые подлежат и не подлежат диагностике на коронавирус, а также те изменения, которые позволяли бы переходить из одной в другую категории. У нас большой охват — достигает почти 200% при норме в 130–150%. Понятное дело, что это не только те, кто имел уже симптомы, но и контактные больные, которых нужно было обследовать, чтобы изолировать и предупредить очаговость, которая могла угрожать заболеваемости массовым поступлением. Ещё вспомните, какая была паника в обществе и откуда она взялась. Паника — это разрушитель любой системы. Если бы просто кто-нибудь из уважаемых людей, авторитетных сказал, что срочно до 12 часов в понедельник все должны сдать тест — ни одна бы система не выдержала эту нагрузку. Поэтому здесь было важно довести возможность диагностики до тех, кому она необходима, и спланировать тех, кому она будет необходима, чтобы не сваливаться в этот тотальный диагностический тест или скрининг.

Антон Карпунов также отметил, что несмотря на появление офисов сетевых лабораторий, которые делали исследования на COVID-19 платно, больших изменений показателей не последовало.

9

Почему Архангельская область на первом месте в России по онкозаболеваниям

С начала июля на 29.RU выясняем из чего складывается лидерство Архангельской области в рейтинге заболеваемости раком в России за 2019 год. По мнению главы минздрава, учитывать при выявлении лидера исключительно уровень заболеваемости в регионе — неправильно. Тут важен еще один показатель — уровень смертности:

— Если растут и заболеваемость, и смертность — да, существует некая глубинная причина синхронного роста. У нас с 2010 года есть значительный прирост по уровню заболеваемости. В 2010 году был показатель в 379 случаев на тысячу населения, сейчас он — 566 (Прим. ред. — скорее всего, это оговорка, по данным Минздрава России в регионе выявили 566,2 случая на 100 тысяч населения). То есть выросло в полтора раза. А если мы оценим смертность, то цифр за 2019 год перед собой нет, но я помню за 2011 год — это 219. А в 2019 году — 235. То есть спустя 10 лет корреляция минимальная по росту смертности, но высокая по заболеваемости. Последние 2 года достаточно подробно анализируем показатели по онкологии, проводим минимум 1 в год коллегию Минздрава по онкологии, за исключением этого года — планы изменил коронавирус. У нас есть прямой взаимодействие со всеми кафедрами онкологии, в том числе диагностическими, поэтому статистику знаем хорошо.

Высокие показатели по онкозаболеваемости Антон Карпунов связывает с ростом выявляемости онкологии и постановки соответствующего диагноза. Еще один фактор — правильный учет заболеваемости:

— Если рассуждать логично, из чего складывается показатель высокой заболеваемости? Это зависит от диагностики. От того, как выявляются заболевания. Не выявляешь — нет заболеваемости. Выявляешь — есть. Это первый фактор. Второй фактор — это учет этой заболеваемости. На территории Архангельской области в онкодиспансере существует раковый регистр. Это программное обеспечение, которому 20 лет, благодаря которому пациент стоит на учёте в течение всей своей жизни и в случае летального исхода остаётся в регистре, что позволяет отследить все этапы получения медпомощи за всё время. И так со всеми пациентами области. Не в каждом регионе есть сегодня раковые регистры. Например, наши соседи только 3 года назад его завели. Этот раковый регистр был продуктом нескольких научных работ Северного государственного медицинского университета, как кандидатских, так и докторских. На тот момент это было ноу-хау на кафедре онкологии.

Среди других факторов: возросшая активная выявляемость заболевания (за последние 4 года этот показатель вырос до 25%) и возраст населения, которое из-за оттока молодежи продолжает стареть.

10

Почему у женщин в регионе онкологию выявляют в два раза чаще, чем у мужчин

По данным Минздрава Архангельской области, на 2019 год у женщин онкологические заболевания выявлялись в два раз чаще, чем у мужчин (22 328 случая на 11 421). Распределение таково по 2 причинам: во-первых, женщины чаще обращаются к врачам, а во-вторых, у них больше точек приложения для злокачественных новообразований.

— Одна только онкология репродуктивной системы выводит на лидирующие позиции: рак молочной железы, заболевания органов малого таза.

Подробнее о женской онкологии мы говорили с хирургом Иваном Делеганом: спросили у него, какой рак самый агрессивный, какие новообразования у женщин выявляются чаще остальных.

11

Самые высокие показатели в онкостатистике — по раку кожи и придаткам кожи. Почему

Долгое время в регионе высокими были показатели по раку кожи и придатков кожи (речь идет про новообразования, которые происходят из клеток потовой железы или клеток волосяного фолликула, сальных и апокриновых желез. — Прим. ред.). Антон Карпунов отвечает, почему так может происходить:

— Казалось бы, живем на Севере. Должно быть ограниченное количество инсоляций. Тем не менее, рак кожи вышел на первое место. При этом, конечно, нужно отметить, что люди постоянно ездят в Турцию, ходят в солярий и неаккуратно относятся к инсоляции. Приехал на неделю, должен загореть так, будто ездил на несколько месяцев.

Какие еще органы жителей Архангельской области рак поражает чаще — список Минздрава региона.

12

Как лечат онкологию в Архангельской областной больнице и какой это поток пациентов

Несмотря на то, что основным учреждением, где работают с онкобольными, является Архангельский клинический онкологический диспансер, в областной больнице лечат тоже ощутимое число пациентов — в год через специалистов тут проходят 1500 пациентов. Об этом рассказывает главврач больницы Игорь Петчин.

— В нашей больнице также оказывают медпомощь по онкологии. Это онкогематология — заболевания крови. Нейрохирургия. К нам поступают пациенты с осложнениями, к примеру рак толстой кишки и кишечная непроходимость. В этом случае мы оказываем экстренную хирургическую помощь. Она бывает разная — радикальная, паллиативная. В обязательном порядке мы проводим расширенный консилиум со специалистами-онкологами — с нашими коллегами из онкодиспансера. Принимается совместная тактика ведения пациента, и дальше, уже согласно принятому регламенту, пациента либо переводят в онкодиспансер, либо лечат согласно схеме. У нас в год проходит примерно 1500 пациентов. Это около 700 пациентов онкогематологии и примерно 650 пациентов хирургического профиля: это и торакальные заболевания, и проблемы кишечника, а также требующие нейрохирургических вмешательств — оказываем помощь пациентам с опухолями головного мозга.

13

Почему при наличии помощи по ОМС северяне собирают средства на лечение рака в интернете

Несмотря на то, что, по мнению онкологов, в Архангельске есть возможности лечить онкологию успешно, многие северяне, столкнувшиеся с этой болезнью, стремятся получить лечение в других городах, в том числе и за рубежом. Почему так происходит, отвечает глава Минздрава региона Антон Карпунов. По его словам, здесь стоит разделить детскую и взрослую онкологию.

Методики, которые применимы и развиты в регионе, не всегда могут быть эффективными в лечении ребенка — всё из-за специфики заболевания:

— По детям вопрос достаточно серьезный, это не уровень Архангельской области. У нас нет проблем с направлением по высокотехнологичной медицинской помощи в медучреждения более высокого уровня, если это возможно с точки зрения оказания помощи. Если в лечебных учреждения страны нет возможности провести ту или иную методику — есть страны, которые развивали их. При этом методика может быть не запатентована и не разрешена для применения в Российской Федерации. И тем не менее, родители или пациенты обращаются к ней.

В случаях заболевания взрослых, по словам министра, всё более индивидуально: часто люди хотят использовать любую возможность, чтобы продлить жизнь:

— Никто не хочет мириться с этим диагнозом, поэтому, конечно же, люди ищут разные выходы. И появляются такие варианты — давайте попробуем собрать деньги и полечиться в Израиле, Германии и так далее. Бывает, что та или иная страна или лечебное учреждение за границей действительно обладает какой-то современной методикой, которая еще не прошла патентацию в других странах и не стала еще клинически испытуемой и повседневно применяемой. Но очень часто мы видим: пациенты привозят выписки, полностью соответствующие выписке из онкодиспансера Архангельска, Москвы или другого города России. К сожалению, это тоже есть.

14

Есть ли в регионе схема трудоустройства молодых медиков

Проблема в медицине, которая сейчас особенно на слуху, — нехватка кадров в медучреждениях региона: особенно тяжело с этим в сельской местности. Глава СГМУ Любовь Горбатова считает, что проблема решаема, но идти к этому нужно многие годы. Способствовать этому может, по ее мнению, целевой набор:

— По взмаху волшебной палочки кадры ниоткуда не возьмутся. Их нужно готовить прицельно, методично, планово, с прогнозными цифрами на будущее. Министерство здравоохранения для этого очень много сделало. Были квоты приема на бюджет, так называемые целевые места. Процент целевиков, которые обучаются по договорам, закрепляющим их за конкретным медучреждением, год от года увеличивается.

Как говорит ректор, пять лет назад процент целевиков доходил до 35%, теперь это порядка 70%. Любовь Горбатова отмечает, что примерно половина всех целевиков учится для Архангельской области, хотя вуз имеет межрегиональное значение, то есть готовит кадры и для Мурманской области, и для Коми и Карелии.

— У нас также учатся студенты из 24 регионов страны, — говорит ректор. — Приоритет был, есть и остаётся для Архангельской области, хотя в других регионах тоже есть дефицит кадров. В нашем городе есть также медицинский колледж — мы готовим кадры не только по программам специалитета, но и по программам среднего профессионального образования: это медсестры, фельдшеры, лабораторная диагностика и так далее. Возможность увеличить количество специалистов в регионе имеет место.

Глава Минздрава региона отмечает, что с целевыми наборами не всё так гладко — в первую очередь потому, что отменить свое целевое направление можно в рамках законодательства, выплатив сумму, затраченную на обучение:

— Целевой набор — это практически инструмент распределения, но при этом законодатель достаточно мягок — человек, прошедший целевое обучение, достаточно просто в рамках законодательства отменяет свое решение, выплачивая ту сумму, которая на него была затрачена. Становится свободным и уже с образованием специалиста. Нам об этом говорить печально. У нас коэффициент трудоустройства целевиков в соответствии с договорами — 82–84 процента. В оставшиеся 16 входят женщины, выполняющие наказ президента по демографической политике, жены военных — а это высший уровень государственной службы, который отменяет все ранее заключенные договора, ну и есть группа ребят, которые недобросовестно относятся к выполнению требований договоров. Каждый главный врач может привести такой пример. У нас в Минздраве закреплен специалист за такими беглецами, мы их ищем, находим, судимся с ними, возвращаем в бюджет деньги и ищем другого целевика, чтобы его обучить.

15

Как работают власти, чтобы привлечь молодые кадры в сельскую местность

1 августа 2020 года в прямом эфире врио главы области Александр Цыбульский рассуждал о том, как следует поддержать молодых медиков, чтобы им хотелось работать в регионе, более того — ехать в сельскую местность. На сегодня, по опросам, ехать туда готовы всего 3% медиков.

Мы спросили министра здравоохранения, в чем он видит причины оттока молодых кадров из региональной медицины. По его мнению, социальных гарантий и льгот часто не хватает, так как студенты, попадая в вуз Архангельска, учатся на базе ведущих медучреждений. Конечно, сталкиваясь с реальностью работы в ФАПах, молодые врачи оказываются разочарованы.

— К примеру, ребята учатся в Архангельске на отделении сестринского дела или лечебного дела. Мы стараемся их привлекать для обучения на ведущих наших клинических базах: в первой городской, в областной больнице, в онкодиспансере. Они наблюдают линейный ускоритель, КТ, МРТ, интересные рассказы про полёт санавиации и спасение больного, у которого на миллиметр не дошел нож до сердца. Но потом, когда они по распределению разъезжаются по области, они становятся фельдшерами ФАПов, а юношеский максимализм при этом никуда не девается, в них всё кипит, бурлит. В итоге получается некий конфликт. С одной стороны, мы хотели показать самое лучшее. Но показав, мы посеяли в них такой профессиональный героизм, и они хотят работать среди этого самого лучшего. И эта та обратная сторона медали, о которой они сами в приватной беседе говорят. При этом фельдшер на ФАПе для любого населенного пункта — это божество. Потому что никакой медпомощи, кроме фельдшера, никто не окажет.

Решающее значение часто имеет всё же привлекательность района, куда направляется специалист: предложат ли ему благоустроенное жилье, возможно ли трудоустроиться супругу или супруге, есть ли инфраструктура?

Более подробно видение ситуации с молодыми кадрами в медицине от Антона Карпунова отобразили в его колонке в рубрике «Личное мнение».

16

Что спросили у министра здравоохранения зрители эфира 29.RU

— Почему так поздно ввели масочный режим?

— Масочный режим обсуждался с первого заседания штаба, — отвечает Антон Карпунов. — И этому ничто бы не помешало, если бы не тотальный дефицит средств индивидуальной защиты, который начался еще в марте, в том числе масок. До пандемии мы покупали маски по 2,5 рубля. А во время коронавируса цены достигли 40 рублей и выше — такой дефицит был создан. Какое количество жалоб я получил за то, что мы декларировали необходимость шитья масок в медучреждениях! Но когда нет на рынке масок, нам что, без них ходить? Вспомнили правила шитья маски, не отмененные на сегодняшний день, — они 1982–1984-го года. Четыре слоя марли и так далее — всё это было прописано эпидемиологами еще в прошлое столетие. То есть мы действовали из того, что у нас было из ресурсов. Масок не было как таковых, при этом марля не пропадала с полок аптек, ее можно было приобретать, шить маски, чем мы и занимались. Поэтому вопрос не совсем по адресу — не в Министерство здравоохранения. Мы за масочный режим с первых дней ратовали, но введение ограничительных мероприятий связано с их контролем. В сегодняшнем обществе осуществить этот контроль достаточно тяжело.

— Когда начнётся плановая помощь в Архангельской офтальмологической больнице?

— Плановая помощь начнется тогда, когда на уровне федерального министерства она будет разрешена. На сегодняшний день на нее пока наложены ограничительные мероприятия в виде ее смещения по времени. Сейчас мы оказываем только неотложную и срочную помощь.

— Когда появятся тесты на COVID-19 для онкобольных?

— Онкодиспансер должен получать готового для госпитализации пациента. В онкодиспансере мы держим определенное количество тестов для внутренних нужд учреждения. А вообще пациент, готовящийся к госпитализации, например к химиотерапии, проходит достаточно большой комплекс обследований, от биохимического до лабораторного, в том числе он должен ехать с готовым тестом.

— Знакомая вынуждена была переехать из Архангельска в Петербург, там зарплата у педиатра больше. А в Архангельске еще и нагрузка была выше, но она получала всего около 30 тысяч. Нормально ли это? И сколько получают врачи?

— Вот как на такой вопрос ответить. У нас есть показатель исполнения майских указов, где, конечно, усредненные цифры, но они соответствуют требованиям. Сложно говорить об этой ситуации. Мы не знаем, где и в каких условиях она (знакомая) работает, какие премиальные по этой выплате. Она озвучила свой совокупный доход. То есть это можно оценивать как успешное устройство конкретного специалиста. Может, она в двух учреждения работает. Или в одном, но совмещает несколько специальностей. Трудно проанализировать и где она работала, на одну ставку или нет. Что касается выплат, мы как регион выполнили поручение федерального Минздрава и вышли на требование, где фактически Минздрав или правительство защищает выплату конкретному специалисту в системе здравоохранения 55% оклада. Остается 45%, которые делятся на премиальные и стимулирующие выплаты в зависимости от того, в какой должности и какой функционал выполняет медработник. Не все регионы вышли на это соотношение. Наш регион в числе немногих вышел, и мы даже были приглашены на совещание Минздрава, чтобы поделиться, каким образом мы это сделали. В части требования федерального уровня у нас всё в соответствии с требованиями. По поводу зарплат — вы знаете, что в Москве есть доплата из бюджетов муниципалитетов. В Санкт-Петербурге она тоже может быть. В Московской области тоже есть выплаты регионального значения. Тягаться с ними сложно.

Если вам есть, что добавить к комментариям наших экспертов из своего опыта, обязательно пишите в комментариях под этим текстом. Готовы поделиться историей о том, как получали медпомощь или в каких условиях сами работали медиком? Тогда свяжитесь с нами по почте 29@rugion.ru или в социальных сетях: «ВКонтакте», Facebook, Instagram.

Видео: Кристина Полевая

Полина Карпович